Форум » Наши проекты » Проект «Талаймут» » Ответить
Проект «Талаймут»
Мех: Это слово переводится с илунского как «Другая страна» или, точнее, «Чужие границы» и очень идёт подобному региону. Итак, в 1533 году британский путешественник Леон Нейтан Норрис де Турнхаузен обнаружил в Тихом океане маленький остров, населённый самое большее сотней человек. Проведя разведку, он решил назвать его Арк, за форму, похожую на корабль, огромную вместительность, а главное, абсолютно уникальную экосистему. Она развивалась независимо от всех прочих уголков планеты как минимум с архея. Воистину, если это было не подобие второго Ноева ковчега, то что тогда? Такая изоляция связана с общей географией Талаймута, который, условно говоря, не совсем деталь земного шара. Если определённым образом идти к центру острова через неброскую на первый взгляд равнину, пейзаж впереди начнёт всё ощутимее меняться. Вначале будет становиться неожиданно пустынным, затем вообще похожим на Долину Смерти, где даже просто находиться тяжело. Однако в нескольких километрах впереди уже тогда начнёт всё зримее маячить нечто иное, явно не бесплодное. И действительно, вскоре дорога выведет на, по сути, микроконтинент, окружённый ядовитым океаном. Что скрывается за ним, неясно, но и по эту его сторону интересных вещей более чем достаточно. Мы не будем рассуждать тут о теоретической физике, мультигеометрии, проекте «Арк-Талаймут» и других подобных темах, а вместо этого сосредоточимся на местных формах жизни. За минувшие века о них удалось узнать хоть и не всё, но очень многое. Турнхаузен оставил мало записей только потому, что не сумел найти подходящих слов и выражений. Ведь талаймутская биосфера не имеет практически ничего общего с реальными и даже вымышленными монстрами Земли, она максимально инопланетна. Конечно же, хотя бы какие-нибудь сходства можно увидеть у чего угодно, и чисто случайные совпадения везде бывают, но тут их исключительно немного, порою даже на самом базовом уровне организации живого вещества. Разумеется, между этим местом и остальным миром с самого начала происходил обмен атмосферой, а значит, микробами сотоварищи. В дальнейшем отдельные обычные зверушки с Арка тоже ухитрялись преодолевать границу, а человек так и вообще наладил там вполне нормальную дорогу, отмеченную мегалитами, внутри которых хранятся припасы. Однако у аборигенов Талаймут считается своего рода царством духов, куда дети уходят на инициацию, а охотники отправляются раз в год за трофеями и уникальными ресурсами, но не более того. И даже если человек там погибнет, его тело едва ли повлияет на тамошнюю природу, она попросту слишком чужеродна для всяких болезней. Да и сама не стремится наружу. Ладно, отойдём пока от лора. Уже очень давно я сетую на то, что даже самые диковинные творения профессиональных ксенобиологов, как правило, по сути своей просто меняют некоторые аспекты привычных организмов. Что уж, даже мои собственные Васторум и Амбарра на этом основаны чуть менее, чем целиком! И поэтому в данном проекте я предлагаю нарочно избавляться от настолько большого количества подобных черт, как только получится. В основном он посвящён конкретно анатомии, потому что, будем честны, смена одних генетических молекул на другие концептуально не меняет ничего буквально. Впрочем, с ними тоже можно поиграться, если окажется, что это приведёт к зрелищному результату. И вот, к примеру, чего никак не будет у здешних организмов. Кстати, при необходимости этот список можно дополнять. Основное - [more] Конечностей, даже тентаклей, это априори слишком земное. Червеобразной формы, включая всяких змей и сороконожек. Радиальной симметрии, её уже обыгрывали все, кому не лень. Деления на голову, грудь и прочие легко узнаваемые детали. Внутренних органов, похожих формой или задачами на наши. Баллонов для полёта, потому что слишком популярная штука. Того, что очевидно пародирует некую земную форму жизни. Откровенной магии, ибо как раз живность тут реалистичная. [/more] В идеале - [more] Вообще никакой симметрии, кроме, может быть, фрактальной. Потрохов как таковых, то есть в принципе ничего внутри тела. Привычных нам органов чувств, как минимум в узнаваемом виде. Того, что можно сразу распознать как челюсти или вообще рот. Колёс, если только не получится воплотить их реально хорошо. Всяких косточек, экзоскелетов, ракушек и прочих твёрдых штук. Понятного деления на биологические виды или стадии развития. Возможности чётко определить их как фауну, флору и гибриды. [/more] Наоборот - [more] Отверстия в теле встречаются у растений, но животные, включая вымышленных, крайне редко прибегают к такому. Можно представить таксон из нескольких или вообще всего одной особи, которая бессмертна и почти неубиваема. Экосистемы альтернативного строения, например, в духе «Mystery Flesh Pit» на основе единственного сверхгиганта. Кроме того, никто не запрещает пересматривать саму концепцию жизни вообще, здесь тоже можно сделать круто. [/more] Очень жёсткие правила, конечно же, но в них и суть! А сделать в их рамках, на самом деле, можно многое, типа такого. Бронтозои - [more] Линней назвал их «пластибии» за характерную структуру, но в конце XIX века систематику пересмотрели. Также иногда это царство называют гиперклетками - фактически, здесь именно одноклеточные организмы, но настолько сложные, что уже выходят за рамки даже широкого понимания идеи клетки. В некотором смысле это не самая совершенная, но всё же конкурентоспособная альтернатива многоклеточности, но с другой стороны они сильно примитивнее даже прокариотов. Эти организмы представляют собой, по сути, просто очень структурированные комки вещества. Некое подобие обычной цитоплазмы, насыщенной органеллами, внешние слои которой при контакте с воздухом, землёй или другими факторами окружающей среды быстро меняют состав и строение, становясь аналогами кожи. Таким образом возникает своего рода точка отсчёта, то есть дальше молекулы ориентируются по границе между этой оболочкой и остальной массой, образуя разные слои или более сложные локальные системы. Снаружи тоже могут формироваться различные конструкции. И если разрезать такое существо, окажется, что оно как будто слеплено из пластилина, отсюда исходное таксономическое имя. Однако подобным свойством обладают не только они, а вот характерной чертой конкретно бронтозоа является мощная электрическая активность. Подобные организмы зачастую достигают весьма внушительных размеров, когда полагаться только на химическую передачу сигналов становится невозможно, да и внутренняя среда у них далека от жидкости, она больше напоминает очень вязкую глину. Но главное, что она хорошо проводит ток, поэтому многие кластеры органелл внутри неё умеют испускать и принимать слабые упорядоченные разряды. Таким способом они не только обмениваются информацией, но и передают энергию во все уголки своего тела. Разумеется, шкурка у них полностью диэлектрическая. Многие участки цитоплазмы бронтозоа практически пусты, но по другим плавают эти самые кластеры, в которые входят разные вакуоли, молекулярные рецепторы, ядра с генетическими программами и другие системы. Они слишком малы для того, чтобы считаться органами, к тому же нередко перемешиваются, комбинируясь по-новому, однако всё же работают под контролем единой сущности. Также сквозь их тела прорастают цепочки молекул, которые служат некими подобиями мышечной, нервной, пищеварительной и других систем. Хотя последние две различить довольно сложно, потому что это всё так или иначе электрические провода, иногда дополненные структурами, играющими роль неплохих аккумуляторов. Что касается обычного питания, которое даёт материал для роста и помогает вырабатывать энергию, оно происходит в основном внешне. Иногда вся поверхность, но чаще специальные, более тонкие участки оболочки бронтозоа понемногу обволакивают частички корма, растворяют внешними выделениями и переносят внутрь, а дальше тем или иным образом перемещают к нужному фрагменту организма. Однако у подобных существ нет единого генома, и даже маленький кусок тела может сохранить необходимые микроструктуры, поэтому временами случается так, что частично съеденная добыча прирастает к хищнику, становясь его полноценным продолжением. Такие конгломераты илуны называют «эцот» - и этот термин переняли биологи. У царства бронтозой настолько высока даже внутриорганизменная изменчивость, что для них пришлось изобретать собственную систематику, по запутанности уточнений как минимум не уступающую ботанической. Найти двух одинаковых существ тут невозможно, и вдобавок по ходу жизни они могут полностью менять даже биохимию. [/more] Коа - [more] Одно из основных подцарств бронтозоа, эти существа выбрали путь целостных массивных комочков биомассы, зачастую бесформенных, но далеко не бесполезных. Основные структуры у них располагаются снаружи, точнее, на внешних слоях. В центре слева показана базовая анатомия таких существ. Вначале идёт плотная оболочка, местами покрытая разными рецепторами. Под ней протягиваются мышечные решётки, которые позволяют гиперклетке управлять своей формой, за счёт чего как двигаться, так и решать иные задачи. От этих слоёв в недра цитоплазмы протягиваются жёсткие волокна спиральной или древовидной конфигурации, которые вполне надёжно заякоривают их на полужидкой плоти, а порой и срастаются, образуя, так сказать, сквозной каркас, поддерживающий определённое положение частей. Кроме того, эти якоря помогают протягивать проводку до самых труднодоступных мест. Но многие органеллы всё-таки плавают отдельно. Чуть правее показан так называемый трак, нечто вроде аналога конечности и очень характерная черта таксона. Это по сути своей просто участок поверхности с более сложным устройством мускульной системы и, как правило, специфическим рельефом поверхности. Чаще всего он окружён толстыми валиками или бортиками, которые удерживают частички пищи или других предметов от скатывания наружу, а также помогают лучше фиксировать сам трак на шкуре. Принцип работы данного органа совмещает перистальтический конвейер и, грубо говоря, мякоть, в которую погружается удерживаемый объект, но разные траки делают больший акцент на одной или другой функции. Например, одни траки основаны только на перистальтике, а другие, наоборот, приспособлены к тому, чтобы обволочь предмет со всех сторон, крепко стиснуть и напряжениями соседних мышц как-то перемещать. Вплоть до того, что некоторые коа умеют даже размахивать палками. А сверху слева изображён типичный вариант пищеварительной системы на такой основе. Это, можно сказать, буквально кишечник, вывернутый наизнанку, то есть съедобные вещества ползут вдоль трака с тонкой проницаемой коже, которая впитывает нужные вещества, и дальше та же самая лента плавно относит отходы куда подальше. У многих продвинутых коа именно поглощением занимается только центральная зона трака, которая нередко погружается далеко в туловище. Наконец, слева вверху показан способ вытягивания всего тела или отдельных его частей при помощи кольцеобразных, а подчас также сквозных поперечно-мускульных тяжей. Проблема в том, что организм коа представляет собой своего рода кошелёк, набитый вареньем, который явно не приспособлен к борьбе с гравитацией. Однако же, определённым образом пережимая его наружные слои, существо как бы выдавливает часть своей биомассы в заданном направлении, образуя, к примеру, высокую многоярусную башню с характерными складками. Гипотетически, так можно сформировать и неплохое щупальце, но ни один известный коа не обладает подобными органами даже в форме зачатков, им это просто ни к чему. Ниже представлены некоторые основные варианты строения подобных организмов, хотя это, конечно же, далеко не все. Очень простая прикреплённая форма, которая не двигается и лишь пассивно собирает то, что вступит с ней в контакт. Немного более продвинутая, с несколькими траками, которые уже намеренно передвигают пищу к желудочным ямкам. При помощи системы траков, окружающих всё тело, этот коа умеет не только быстро ползать, но и зарываться в грунт. У этого есть улиточная ножка и широкий язык, который переходит в кишечник, змеящийся по спине между сенсорами. Возможно, самый прогрессивный тип, со специализированными датчиками и открытым, но почти настоящим желудком. Несмотря на громадную по меркам земной фауны массу, как у сплошного куска довольно плотной мышечной ткани, чаще всего даже самые рослые коа умеют развивать неплохую скорость. По крайней мере, вполне способны двигаться наравне с идущим человеком. У многих шкура может быть настолько плотной, что превращается в практически броню, хотя даже тогда, как правило, остаётся эластичной. А ещё чем коа больше, тем менее упорядоченным становится его внешний вид. [/more] Верре - [more] Второе главное подцарство бронтозой, которое избрало путь решётчатых организмов и за счёт этого при той же массе достигает намного большего размера, даже несмотря на типично гигантскую плотность. Кроме того, благодаря намного меньшему расстоянию от поверхности до самых дальних глубин тела верре могут развить куда как более упорядоченную структуру, с таким чётким делением на специализированные слои, что они напоминают настоящие ткани и даже органы. На верхней схеме показан упрощённый стандартный фрагмент такого организма. Каждый тяж покрыт, в зависимости от функций, прочной непроницаемой или мягкой впитывающей кожей. Под ней располагаются своего рода нервы. Дальше формируется базовая мускулатура, по центру которой, как правило, тянется крепкий гибкий шнур или даже фактически косточка, однако не крепче скелета акулы. В местах, где они пересекаются, обычно образуются узлы с более развитыми датчиками, поэтому перемычка между ними чаще всего реагирует прежде всего на сигналы, приходящие от её крайних точек. Конкретные пропорции и другие особенности подобных модулей зачастую различаются даже у одного существа. Посередине изображён один из вариантов того, как верре, используя только сокращающиеся мышечные нити, способен удлинять или сокращать такие тяжи. А благодаря тому, что это всё, по сути, один огромный мозг, такие бронтозоа легко управляют каждой частью в отдельности, совершая подчас невероятно сложные и точные движения. Хотя в целом у них невысокий интеллект, ибо это лишь упрощённое подобие нервной системы, и почти вся его мощь идёт на координацию. Чего у них предостаточно, так это, как ни странно, грубой силы. Обладая такой же мощной мускулатурой, как у обычных животных, да притом составляющих до девяноста с лишним процентов всей массы вообще, верре уже становятся на одну ступеньку с самыми впечатляющими качками звериного рода, вроде тигров и горилл. Однако если последние вынуждены полагаться только на отдельные лапки или, как змеи, кольца безногого туловища, то эти существа зачастую используют сразу всё своё тело. Например, они могут обхватить добычу, стиснуть, глубоко впиваясь в её плоть, иногда даже реально рассекая на части, и начать прямо так переваривать. А уж догнать её им тем более обычно не составляет особого труда. Но и минусов у такой конфигурации немало. Отдельный тяж можно разорвать, и, хотя верре быстро адаптируются к этой проблеме, разбираясь на ходу, как лучше применять оставшиеся, а достаточно большой фрагмент с несколькими удачно расположенными перемычками, способный выживать самостоятельно, наверняка регенерирует до чего-то посложнее, от подобной травмы существу лучше явно не станет, особенно продвинутому. Колоссальная площадь поверхности помогает поглощать кислород и питательные вещества, однако делает чрезвычайно уязвимым к холоду. Кроме того, внутри такого тела невозможно разместить никакие действительно мощные органоподобные структуры, и в особенности аккумуляторы. Опять же, далее приведены несколько примеров того, какими они могут быть, хотя это уже крайне абстрактные модели. Предельно простая плоская штучка, которая умеет только ползать и, самое большее, выгибаться серединой чуть вверх. Полный сфероид, уже внятно двигающийся, но вряд ли способный на нечто большее, чем перекатываться и сжиматься. Усложнённый вариант, перемычки идут насквозь, образуя трёхмерную решётку, и дают гораздо больше возможностей. Условный способ деления изначально однородного хаотичного переплетения на то, что можно называть частями тела. Выраженные отделы, а именно крепёжная платформа, крепкая опора, скручивающийся ствол и массив органов чувств. Наиболее внушительным примером верре является нурникс. Это очень заметно даже по тому, что, хотя среди бронтозоа не найти двух одинаковых, подобная анатомия встречается у довольно большого количества особей. Кроме того, именно от нурниксов пострадало или даже погибло больше всего исследователей Талаймута, включая троих человек из команды его первооткрывателя и несчётное число аборигенов. Общая форма этого чудовища, которое может достигать размера носорога, представляет собой, как правило, две вложенные сферы. Наружная более плотная, с толстыми перемычками и очень широкими окнами между ними. Внутренняя же, очень плотная и сильная, подвешена на тяжах, которые, смещают её к тому или иному краю. В результате центр тяжести сдвигается, и хищник шустро катится, словно колесо. А настигнув жертву, он выбрасывает эту внутреннюю часть сквозь ближайшее окно внешней сферы и быстро расширяет промежутки между её узлами. Тогда становится видно, что их пересекают другие тяжи в виде крайне тонких и прочных нитей, легко рассекающих почти всё, что мягче древесины. Откусив кусок добычи, нурникс возвращает эту, по сути, пасть в середину тела, сокрушающе сдавливает и переваривает, а затем отправляется на новую охоту. У некоторых есть сразу несколько таких сфер, а иногда они даже могут могут применяться для вполне аккуратного удерживания и перемещения объектов. [/more] Химера - [more] Красная королева (Erythregina CcVv. ezot) - одна из самых известных амальгам нескольких ясно выраженных коа и верре. Она, как и все бронтозоа, так или иначе уникальная в своём роде особь. Буквально экосистема из одного колониального организма, которая периодически меняется, отвергая или перестраивая свои элементы, а временами даже присоединяя новые, однако продолжает быть, так сказать, биологически последовательным существом. Ориентировочно, её главные фрагменты соединились примерно шестнадцать миллионов лет тому назад, хотя сами они родились, технически, ещё на заре времён, вместе с данным царством как таковым, и успели настолько перемешаться, что каждый можно считать уже настоящей химерой из многих тысяч гиперклеток. То есть это скорее живое вещество, а не животное в обычном смысле. Второе слово её научного имени, скорее личного, нежели таксономического, означает, что в состав данного организма сейчас входят все четыре типа анатомических частей из обеих групп бронтозоа, но это лучше расшифровать отдельно. C - главная часть, которая определяет общий силуэт, в данном случае огромный башенный коа. c - один или множество мелких коа, приросших к единому телу, но ещё не растворившихся в нём. V - верре, который тоже служит характерной чертой анатомии, короной, но меньше, чем башня. v - несколько других верре, прежде всего сетчатые подпорки внизу и антенные решётки сверху. Последовательность букв очень важна, потому что верре тоже часто бывают основной структурой колонии, хотя у коа с этим обычно попроще. Но определить точный набор таких компонентов затруднительно, потому что внутри легко могут скрываться какие-то дополнительные, грубо говоря, органы и ткани. Кроме того, отслеживать каждое существо и всякий раз менять его биологическое название настолько же бессмысленно, насколько трудно, поэтому приходится обходиться таким вот общим, приближённым. А многие исследователи Талаймута вообще приходят к выводу, что бронтозоа незачем даже пытаться как бы то ни было систематизировать, изучать следует только общие принципы их устройства и прочего. Итак, что можно сказать про саму Красную королеву? Прежде всего, это хоть и далеко не рекордсмен, но всё же весьма впечатляющий представитель бронтозоа - её максимальная высота достигает двух с половиной метров, а масса доходит почти до полутора тонн. И практически всё это приходится на нижнего коа, а коронующий верре составляет примерно половину от оставшегося вещества, тогда как вторая относится к решёткам, которые огибают основание полукольцом. У базовой части есть чётко выраженная направленность, то есть существо ползает только одной стороной вперёд, а при необходимости разворачивается, используя дополнительные боковые разрастания, те две шишки вокруг языка. Сам этот трак имеет сложную структуру, которую можно разделить на три элемента. Нижний, невидимый на иллюстрации, играет роль ноги, перистальтическими движениями медленно толкающую организм, а также поглощающую кусочки съедобных веществ. Спереди он загибается наверх, где становится непроницаемым и ребристым, покрывается микроскопическими ресничками, а направление его движений меняется на противоположное, ведущее к пасти. Там трак делает разворот и приводит в пищеварительную камеру, заполненную настолько едкой жидкостью, что туда не могут заселиться паразиты или другие неприятные штуковины. Наконец, он становится гладким, но всё ещё реснитчатым, и выводит отходы наружу. При помощи колоннады из нескольких верре башня может эффективнее удерживать такую форму. Но вряд ли это было намеренным развитием - скорее, счастливой случайностью. Там же находятся многочисленные округлые шишки, которые команда Турнхаузена приняла за яйца или семена, и этот миф до сих пор не удалось изжить. Кстати, ободок вокруг рта неспроста образует заметную перемычку между входом и выходом - изначально это был отдельный верре, который так давно прирос к базовому коа, что уже практически целиком ассимилирован. Также важно отметить, что в пространстве между подпорками и собственно основанием башни селятся мелкие насекомые и другие существа, так называемая свита. О появлении короны всё ещё ведутся споры, была ли это оторвавшаяся часть хищника или, напротив, кусок недоеденной жертвы Красной королевы, а также почему он остаётся настолько отграниченным от верхушки самой башни. Хотя только внешне, как показывают снимки, полученные экспедицией Ансутайте ещё в начале 1964 года, где чётко видны длинные ветвящиеся каналы, которые доходят почти до каждого уголка тела, но всё же неполное слияние их наружных оболочек остаётся фактом. Это жёсткое навершие играет роль основных органов восприятия, со множеством разных рецепторов и даже зрительной системы, которая очень удачно вынесена на самую вершину телесной конструкции. Возможно, рисунок не очень чётко передаёт, что шариков там четырнадцать. Вероятно, что и те углубления на месте стыков тоже являются некими детекторами, но определить их точный смысл мешает близость к набору из трёх весьма чувствительных решёток также не вполне понятного происхождения, в плане того, были ли они останками одного и того же верре или нескольких разных. Впрочем, надёжно доказано, что они приросли ещё задолго до короны и первое время служили тем же задачам. В целом Красная королева является вполне типичным представителем амальгамных бронтозоа. Настолько популярной её сделали интересная внешность, дополненная цепляющим именем, и мирный нрав, благодаря которому это существо так легко изучать во всех деталях. Тем не менее, почти все исследователи говорят, что находиться рядом с ней долгое время весьма тяжело, так как она источает целую гамму зловонных испарений, и повсюду летают мелкие неприятные букашки. [/more] Другие таксоны, представленные в отдельных постах. Геобия - местная почва, явно живая, однако назвать её организмом едва ли возможно. Цати - при помощи статического электричества раскидывают вокруг себя ловчие нити. Сатвевы - клада коа, заменяющих червей и умеющих делать простые орудия из камня. Роски - клада коа, умеющая ходить даже без конечностей, переваливаясь всем телом. Атайо - клада летающих бронтозоа, похожих на паутину со множеством мушиных крыл. Сфены - морские верре, подобие медузы, использующей подобие паруса или плавника. Эвриалы - более развитая форма, занимающаяся кайтсёрфингом, хотя летать не умеет. Анитазо - клада плавающих бронтозоа в форме решётки с набором реактивных трубок. Абриоты - многоклеточные родственники растений, живущие в симбиозе с бронтозоями. Нигилеи - ямки на телах бронтозой, ведущие себя как живые, но состоящие из пустоты. Короче, даже так можно создать очень сложные штуки, но один я всё это не потяну, поэтому, как говорится, go nuts! %)
Мех: Сфены (Sthenozoa) - талаймутские аналоги медуз, также названные в честь Горгоны, а именно старшей и сильнейшей из бессмертных сестёр, что весьма неплохо отражает особенности данных организмов. Для перемещения они используют нечто вроде паруса, то есть выбрасывают в нужную сторону внутреннее ядро, которое раскрывается широкой ловчей сетью, затем такая конструкция сжимает отверстия, благодаря чему резко повышает сопротивление воды, некоторое время колеблется, позволяя немного плыть без расхода энергии, и наконец к ней подтягивается остальное туловище. Сверху изображена примитивная форма, которая таким образом применяет внешний слой телесной решётки. Снизу же нурникс (Nectotyrannus) - он уже описан в главе о верре из заглавного поста. Вероятнее всего, вначале, в гораздо более требовательной к анатомии водной среде, появилась сфена, как именно однотипная популяция, которая довела почти до идеала механизм управления ядром, а затем от неё уже произошёл наземный хищник. По крайней мере, на данный момент это самое правдоподобное объяснение того, почему нурниксовая форма встречается в здешнем хаосе так часто. Создания подобного вида почти не встречаются в реках, потому что там им выгоднее становиться прикреплёнными, а подвижные экониши отдать анитазо. Даже сами илуны едва подозревали о существовании сфен вообще, и не дали им собственного наименования. Строго говоря, официально их открыли только через два века после Турнхаузена, когда наконец появилась возможность полноценно исследовать талаймутский океан, и стало очевидно, что это чрезвычайно распространённая вариация бронтозой со множеством регулярно повторяющихся черт, включая основное поведение.
медведь: Нуъ, некоторые черепахи умеют бегать всего лишь вдвое медленнее абсолютного лошадиного рекорда Вау, а какие? Не слышал о них! Я имел в виду, например, видео, где мангуст или кошка прыгает вокруг змеи и наносит удары, а змея не успевает реагировать. А потом змея устаёт, и теплокровный хищник её добивает. Нуъ, некоторые черепахи умеют бегать всего лишь вдвое медленнее абсолютного лошадиного рекорда Это верре или отдельная группа?
Мех: медведь пишет: Вау, а какие? Не слышал о них! Гугл сказал, что кожистые, но я не орнитолог и взял первую попавшуюся информацию %) Но они таки шустрые чертяки! А потом змея устаёт, и теплокровный хищник её добивает. А кто бы не устал на её месте? Вот лично я бы выдохся уже через минуту такой активности, хотя вроде как теплокровен~ Это верре или отдельная группа? Там цитата не на то Х) Да, это верре, потому что нурникс изначально указан как представитель именно общего таксона.
медведь: Гугл сказал, что кожистые, но я не орнитолог и взял первую попавшуюся информацию %) Но они таки шустрые чертяки! Во-первых, они водные, во-вторых, они технически не совсем холоднокровные - они умеют разогреваться от мышечной активности (плавательные мышцы у них от температуры не зависят), плюс у них есть прослойка из бурого жира. Я про классических холоднокровных говорю. А кто бы не устал на её месте? Вот лично я бы выдохся уже через минуту такой активности, хотя вроде как теплокровен~ Но почему-то холоднокровные на теплокровных так не нападают, а только из засады.
Мех: медведь пишет: Но почему-то холоднокровные на теплокровных так не нападают, а только из засады. Доводилось ли тебе общаться летом с комарами, например? =D Так или иначе, бронтозоа всё же далеки от нашего типа теплокровности, и тут ещё очень много неизвестных. Скажем, каким конкретно образом они генерируют электричество и сколько его вообще производят - такие процессы обычно выделяют очень много тепла. И всяческая биохимия до кучи... Кстати, я вдруг снова призадумался, могут ли как раз отсюда происходить Сверхсчастливые из «Тройного контакта» с их единством генетики и мышления, а также Occulonimbus, который не только окружён электромагнитным полем, но также совершенно непонятно, как настолько здоровенный организм мог столько времени оставаться незамеченным, например!
ник: Мех пишет: Доводилось ли тебе общаться летом с комарами, например? Так комары и клещи из засады и лезут
Мех: ник пишет: Так комары и клещи из засады и лезут А воть и... не сказал бы, уж комары обычно таки наглеют с каждым днём, всё больше напоминая пресловутого мангуста! Однако всё это к Талаймуту не относится - хотя там тоже есть проблема с насекомыми, но о ней будет чуточку позже %)
лягушка: Мех Сфены Хорошие, и за нурникса спасибо! Однако всё это к Талаймуту не относится - хотя там тоже есть проблема с насекомыми, но о ней будет чуточку позже %) Теоритически, можно описать парочку каких-нибудь странных специализированных видов, паразитирующих на коа, однако ИМХО адаптироваться к такой жизни будет сложновато даже для насекомого - им придется жить в напоминающей скульптурный пластелин массе, которая бьется током и постоянно пытается тебя не то выплюнуть, не то поместить в пищеварительную вакуоль. И хрен там с другими аминокислотами - теоритически, они могут получить ферменты в результате горизонтального переноса генов от бронтозой, раз уж получали их от бактерий (например, жук, переваривающий кофеин, получил такую способность именно от микробов)... А другие виды насекомых в тех местах, наверное, выжить просто не смогут. Разве что, какие-нибудь мелкие почвенные сапрофаги, и то не факт - смогут ли они жрать геобию? какие остатки выпадают с бронтозой?
Мех: лягушка пишет: какие остатки выпадают с бронтозой? Я много думал об этом, но так ни к чему конкретному и не пришёл, увый! Здесь главная закавыка в том, что отходы одной формы жизни станвоятся деликатесом для другой, а у бронтозоа это легко делается даже внутри одного организма, если он не совсем уж однородный, да. То есть в каждом случае получается слишком индивидуально. Кроме всяких нурниксов... С другой же стороны, некоторые, навроде Красной королевы, вполне успешно идут навстречу насекомым симбионтам %)
Мех: Сатвевы (Terebrazoa) - возможно, одна из самых изощрённых шуток Талаймута над человеком. Ведь здесь изготовлением орудий, главного элемента цивилизации, занимаются нижайшие создания, ютящиеся в эконишах червей. Эта клада коа изначально адаптировалась к жизни под землёй, в толще геобии, где научилась не просто захватывать мелкие камешки своими траками, но использовать их для разрыхления почвы, разрезания шкурок других бронтозой, и прочих важных дел. Скорее всего, вначале это было просто липкое покрытие, на которое приклеивались частицы песка, служащие защитой и абразивом, но по мере эволюции арсенал сатвев прекрасно расширялся, а особо продвинутые даже научились искусно обрабатывать найденные осколки едкими веществами внутри тела, чтобы придавать им более эффективную форму, или отщеплять пластинки от тяжёлых валунов. Конечно же, всё это напрямую зависит от горных пород конкретного региона. Также они задействуют наконечники стрел, копий, и прочий мусор, остающийся после илунов. А многие даже применяют камешки похожим образом, протыкая крепкие покровы других существ и вживляясь в них на роли паразитов. Зачастую у них при этом меняется вся анатомия, и твёрдые части мигрируют наружу, образуя шипы или щитки, а пищеварительные зоны оболочки, между трапезами прячущиеся под более плотными двигательными складками, разрастаются на всё тело. Иногда камни могут быть мелкими, но многочисленными, в других случаях это всего несколько, однако больших и вполне ухоженных. У некоторых особей они постоянно выпадают и заменяются новыми - а иная сатвева, напротив, дорожит ими так, что даже пропускает свою полужидкую внутреннюю плоть или каркасные волокна в микротрещинки, закрепляя своё орудие намертво в нужном месте. Бывает, что ими даже можно шевелить, хотя это всё равно не совсем части организма.
медведь: Интересные! Какого они размера?
Мех: медведь пишет: Какого они размера? Ну, как червие, максимум сантиметров десять, наверное, если почва достаточно мягка %) Они всё-таки сильно потолще.
медведь: А какие у них перспективы?
Мех: медведь пишет: А какие у них перспективы? Таки неопределённые, ибо эволюция в присутствии человека там ещё не шла, но вообще оченно широкие, наверное %)
Мех: Роски (Golemozoa) - довольно самобытная клада коа, являющаяся, по всей видимости, параллельной веткой эволюции по отношению к тем, которые развили для перемещения и манипуляции с объектами траки. В движение этих обычно весьма внушительных существ приводит не перистальтика кожи, а перераспределение внутренней массы, главным образом при помощи раскачивания верхней части тела. В результате роск словно шагает вперевалку, подобно тому, как перемещали статуи моаи, только без использования наружных канатов - чисто благодаря собственному маятнику, на котором удобно располагать и сенсорные системы. Причём реализовано всё это может быть множеством сравнительно разных способов. Сеть противовесов по всему телу, шарики увеличиваются там, куда надо катиться, и с обратной стороны, подталкивая. Просто надувание тяжёлого шара в той стороне, которая оказывается наверху, и его попеременное наклонение вбок. Более развитые формы уже не могут так легко перестраиваться, у них чётко выражены верхняя и нижняя части тела. Самих противовесов может быть и сразу несколько, а также внизу подчас располагаются подобия полноценных мышц. Даже если роск похож на стену и умеет шагать только вперёд, у него всё равно обычно остаётся подпорный хвостик. Если такое создание упадёт, ему наверняка придётся очень несладко. Чтобы этого избегать, роски развили необычайно мощный вестибулярный аппарат, который не только с наилучшей точностью высчитывает оптимальный баланс, но ещё и максимально быстро передаёт нужные сигналы на противовесы, поэтому уронить такого голема непросто, даже если это пытаться сделать нарочно. Что касается питания, чаще всего для этого используются мягкие выдвижные элементы, как у сатвев, тоже прячущиеся между более плотными складками - неясно, возникли ли они конвергентно, или были напрямую позаимствованы у поглощённых жителей подземья. Кроме того, верхняя половина роска тоже может быть проницаемой. Характерным их представителем является Большой северный сфинкс (Megaboreasphinx CVvZ. ezot) - химера ростом более четырёх метров, которая ковыляет по зарослям, наматывая и поглощая их широким телом, а на открытых пространствах разбрасывает вокруг себя сети, похожие на ядра нурниксов, которыми ловит преимущественно летающую дичь. Внутри него осталось множество полупереваренных стрел и копий, следов попыток илунов одолеть этого легендарного колосса.
медведь: Думаю, таких слишком легко вытеснить обычным коа. Те могут передвигаться по более пересечённой местности и в случае падения смогут подняться. Да и скорость у росков явно низкая даже по талаймутским меркам, от того же нурникса не убегут. Даже если нурникс ими будет кормиться, откусывая от живого роска куски, как делали кархародонтозавриды с зауроподами, после нескольких встреч с нурниксами роска просто разберут на запчасти.
лягушка: Мех Сатвевы Хорошие! А первый это, как я понимаю, паразит, которому камушки уже не нужны? Роски А тут у меня такой же вопрос, как и у Медведя - эти штуки не очень-то и жизнеспособны, ведь неспособность вставать после падения, двигаться назад и очень медленное передвижение, скорее всего, сыграют с ними злую шутку.
Мех: медведь пишет: Да и скорость у росков явно низкая даже по талаймутским меркам Таки как раз наоборот, ходят они обычно значительно быстрее, чем другие могут ползать %) Кроме того, у них шкурки толще, потому что обычным коа достаточно быть мяконькой подушкой, а эти ребята иначе попросту не вывезут поход. после нескольких встреч с нурниксами роска просто разберут на запчасти При условии, что нурникса не разберут первым, ибо большие роски могут быть реально здоровенными, а очень активный по талаймутским меркам образ жизни заставляет их довольно много кушать, что, в свою очередь, предполагает наличие довольно продвинутых орудий, как у того же Большого северного сфинкса, например. Да и ареалы обитания не обязаны совпадать - например, нурниксу тяженько кататься через даже пробитые широкие дороги в зарослях, может зацепиться. лягушка пишет: А первый это, как я понимаю, паразит, которому камушки уже не нужны? Нет, это как раз тот самый, который ещё использует песочный абразив :3 Хотя он таки вполне может быть и паразитом. неспособность вставать после падения С чего бы вдруг? Они достаточно гибкие, чтобы упереть нижнюю плоскость в землю и перераспределить массу обратно до полного, так сказать, поднимовения. Это просто требует определённого времени, за которое всякое может случиться. двигаться назад И тут тоже особых проблем нету, даже у специализированных форм. А неспециализированные шагают во все стороны =)
медведь: При условии, что нурникса не разберут первым, ибо большие роски могут быть реально здоровенными, а очень активный по талаймутским меркам образ жизни заставляет их довольно много кушать, что, в свою очередь, предполагает наличие довольно продвинутых орудий, как у того же Большого северного сфинкса, например. Да и ареалы обитания не обязаны совпадать - например, нурниксу тяженько кататься через даже пробитые широкие дороги в зарослях, может зацепиться. Ну, нурникс всё равно поманёвренней. Но если их развести экологически, как ты предложил, то роски будут в безопасности от него, а от более медленных хищников уйти/защититься смогут.
Мех: Цати (Zatia) - четвёртое, без протокоа, царство бронтозой, наряду с коа, верре и геобией. Если первые развивались из первичного жидкого организма через загустение тяжёлым комком, вторые - дырчатой лужицей, а третья впитывалась в грунт, то эти существа стали капельками, которые стекали вниз, обнажая некоторые внутренние структуры. В основном это были тонкие белковые нити, которые обычно передают сигналы и поддерживают форму тела. Но здесь им нашлось иное применение, связанное с умением гиперклеток генерировать электричество. Конечно же, бить врагов или добычу током они не могли по множеству причин, и вместо этого использовали тот эффект, который заставляет волосы забавно топорщиться во все стороны. Таким образом они стали окружать себя полупрозрачным облачком филаментов, довольно длинных петель, надёжно удерживая их в нужном положении. Скорее всего, данная адаптация возникла сравнительно недавно, когда до талаймутских земель добрались насекомые, потому что практически все цати специализируются как раз на их ловле подобными капканами. Когда мушка касается раскинутых нитей, их заряд сразу же меняется, они резко сокращаются, опутывая жертву и притягивая её к пищеварительной поверхности, а затем возвращаются на исходную позицию, или поглощаются для переработки в новые. Конкретные формы ловушек бывают очень разными, от простой полусферы до ветвящихся по телу гребней или даже весьма сложных воронок, и их количество зачастую тоже сильно варьируется, однако в остальном цати просты. Иногда они могут принимать вид башенок, но обычно прикрепляются к другим бронтозоям, от которых получают гораздо больше электроэнергии, и редуцируются до пятнышек или бугорков.
полная версия страницы