Форум » Регионы и экосистемы » О Африке » Ответить
О Африке
Bhut: Придумал новых животных для южной Африки; ваши мнения? Земляной медведь (Ursus terreus) Потомок земляного волка голоцена, который выжил переход в неоцен из-за своей всеядности. Длина тела – 1.5 м., вес – 68 кг. Тело напоминает медведя, чем волка. Окрас – от бледно бурого до жёлто-белого, на крестце и задних ляжках чёрные вертикальные полосы. Морда то-же чёрная, как и нижняя половина лап. Хвост короткий, не достигает колен, но пушистый. Корм разнообразный. Земляной медведь и ведёт себя по медвежьи, раскапы-вая ходы разных мелких зверей, муравейники, термитники, не отказывается и от сочных клубней и корневищ растений. Также разоряет гнёзда птиц, может заесть и молодняк других зверей. Самки рожают летом, ближе к середине, двух-трёх детенышей. Малыши на-поминают взрослых, но без чёрной «маски» и «чулок». От хищников оборо-няются как скунсы – брызжут очень вонючим веществом, которое надолго отбивает интерес разных хищников от медвежат. У взрослых зверей это ору-жие тоже есть.
Мамонт: Наверняка займут,но в потомков леопарда(кроме нунды) верю,хоть они будут жить не в Африке.
bhut2: Может и займут; а остальные персонажи как?
Мамонт: Ещё не читал,просто ответил нику.Постараюсь прочитать завтра.
bhut2: / / / Прошло время. Никто из местных жителей не обратил на это внимания – их это не инте-ресует. Дети псевдопавианов наконец покинули своих родителей навсегда, и самка среа-гировала это вполне конкретно: впала в течку. Самец среагировал на это соответственно, и теперь самка снова на сносях. Если не случится какой-нибудь трагедии или непредви-денного обстоятельства, то скоро она разродится снова двумя-тремя новыми малышами. У горных водноваранов это всё было позади; их малыши уже вылупились из яиц и при-соединились к своим родителям. В отличие от обезьян и других млекопитающих, горные водновараны не заботятся о своих малышах после того как они вылупятся из яиц, и могут даже съесть их, если они зазеваются, т.ч. малыши не зевают, а держатся подальше от взрослых водноваранов и других хищников, вроде мамб, которые поедают молодых яще-риц без особых проблем. …К цесаркам-аталантам это тоже относится, но они сейчас за пределами галерейного ле-са, осматривая зайцелоп – на этот раз в стаде есть свои малыши, и цесарки не прочь до-быть одного или двух из них на обед. Но сейчас есть и осложнение: на этот раз вместе с зайцелопами пришло несколько ндипинотериев саванн, и в отличие от зайцелоп, они це-сарок-аталант как раз пугают…но тут включаются непредвиденные обстоятельства: из-под земли вырывается брачный рой термитов. Большую часть своей жизни эти насекомые живут совершенно неприметно, на поверхность выходят только по ночам, чтобы попол-нить свой запас пищи, но сейчас эти термиты как раз покидают свой родной дом и уле-тают искать новый. На фоне солнца, которое отражается от местных речек и озёр почти металлическим блеском, эти обманчиво хрупкие бесцветные насекомые образуют очень красивую картину, но зайцелопы и ндипинотерии как раз пугаются – и если ндипиноте-рии просто застывают в недоумении, но зайцелопы бросаются кто куда, прочь от защиты больших зверей, чего и ожидали цесарки-аталанты: они бросаются на паникующих зве-рей, отбивают одну молодую зайцелопу и забивают её насмерть точными ударами острых клювов…прежде чем призывают своих птенцов особыми криками. Последние выбегают из густой травы – пушистые светлые шарики – и присоединяются к родителям. Те их кормят и оберегают, но не всегда успешно: уже два птенца погибло от взрослых мамб и горных водноваранов – таков круговорот природы. …Облака, которые идут с запада на восток, не волнуются этими вопросами – они участ-вуют в другом круговороте, круговороте воды в природе, и будут участвовать в нём до конца времён. Под ними находится другой мир, мир животных и растений, более хруп-кий и более сложный, и так будет тоже до конца времён.
bhut2: Продолжаю путешествие по Африке. Если нужно, Бестиарий добавлю позднее. На дворе – ещё раннее утро, а уже жарко. Солнце начинает даже не греть, но жечь, даром, что пыль поднимается столбом и не так просто разобрать, а что тут собственно происходит недалеко от берега полноводного Нила? А это бородавочники-бегуны начали разбираться друг с другом насчёт первенства в стаде. Они более длинноноги, и, пожалуй, более легковесны чем их предки, но головы у них вполне свиные, с длинными рылами, усеянными шишками, и с не менее длинными, изогнутыми вверх клыками. Эти клыки можно использовать и как мотыги-топоры, корни деревьев и кустов выворачивать, и как сабли – от хищников отбиваться. Со стороны посмотреть – этакая помесь давно уже вымерших энтелодонов, дальних родственников свиней, с передней стороны, и не то лошадей, не то ослов – с задней. Но бородавочники-бегуны не непарнокопытные, (эти уже в Старом Свете вымерли), и не энтелодоны, а вполне себе «настоящие» свиньи, даром что несколько грациозные, если такое можно сказать о свиньях. Пыль из-под копыт по полю летит, пахнут бородавочники-бегуны вполне по свиному, развиваются в воздухе их длинные – с кисточками на концах – хвосты и гривы, раздаётся на всю саванну громкие хрюки и не менее громкие костяные стуки – самцы этих зверей друг друга на крепость проверяют, друг друга своими изогнутыми кверху клыками поразить пытаются. Пока без результата, коса нашла на камень, оба зверя – каждый вожак своего стада – равны друг другу по силе, и ловкости, и боевому опыту, но так долго это продолжатся не может… и над саванной внезапно раздаётся пронзительный визг. Оба стада смешались – бородавочники-бегуны являются стадными, общественными зверьми, и сородичей своих вообще-то вполне терпят, (битва вожаков была более ритуальной, чем настоящей, кстати), а уж когда грозит враг… а где он, враг? Водят бородавочники-бегуны рылами в воздухе, образовав общий защитный круг, нюхают, слушают, даже смотрят, (а зрение у них хоть и получше, чем у предкового вида, но тоже не ахти), но ничего не видно, ничего не слышно, только…слабый запах крови и смерти растворяется в воздухе. Где же враг? А враг уже утаскивает убитого им подсвинка в рощу… нет, не деревьев, но баобабовых опунций – гигантских древообразных кактусов. Со спины он похож на генетту-убийцу, но это не она, но её родственник, генетта-пантера. В отличие от генетты-убийцы, это животное редко нападает на бородавочников-бегунов, чьи острые клыки и мощные головы могут убить даже взрослую генетту-пантеру, а успешный охотник, самец этого вида генетт, хоть уже и перешёл к самостоятельной жизни, но ещё довольно молод – только недавно родителей покинул. Но он довольно велик ростом и силён, сильнее среднестатичного представителя генетт-пантер, другое дело, что этот вид хищников, в отличие от генетты-убийцы, весьма пластичен экологически и генетически, и не имеет такой специализации, как генетта-убийца, саблезубое чудовище северной Африки. Иногда это бывает и недостатком, но сейчас – совсем нет: самец генетты-пантеры убил почти взрослого подсвинка бородавочники-бегуна, оттащил его под шумок в рощу кактусов, и теперь ест, только за ушами хрустит. Будучи саблезубым хищником, генетта-убийца должна есть достаточно осторожно, чтобы свои «сабли» случайно не сломать; к более мелкой генетте-пантере это не относится, но у неё свои сложности: более крупные хищники или падальщики могут добычу и отобрать, поэтому она и ест быстро. Но в данном случае недостаточно быстро: под резкое хлопанье крыльев на мёртвого подсвинка приземляется и садится довольно крупный грифовый дятел, и угрожающе кричит. Самец генетты-пантеры перестаёт есть, загибает уши назад, топорщит усы и угрожающе рычит. Грифовый дятел наносит ему удар клювом, и почти попадает зверю в морду – просто не сумел дотянутся. Генетта-пантера не желает больше рисковать, и отскакивает в сторону. Инцидент исчерпан, и грифовый дятел поворачивается к своей подруге, которая сидит на стволе баобабовой опунции и приглашающе кричит ей, расправив свои крылья в доминантной позе. Но самец генетты-пантеры видно действительно не типичный, т.к. он резким прыжком подскакивает к своей бывшей добыче, хватает её пастью за круп и резким движением головы и шеи отрывает от неё заднюю часть – круп и задние ноги – и убегает во весь опор, с двумя грифовыми дятлами ему и подавно не справится. Грифовым дятлам, однако, не до него – пернатый горе-победитель от этого рывка свалился с мёртвого подсвинка на землю спиной, и теперь отчаянно пытается вернутся в вертикальное положение, под истошные крики тревоги себя и своей подруги, пока на сцене не появился какой-нибудь новый хищник, который и с грифовым дятлом может справится, но на этот раз им везёт, и падальщик принимает правильное для него положение без каких-нибудь неприятностей. Он немедленно начинает озирать окрестности, но всё тихо – даже самец генетты-пантеры исчез с горизонта со своим трофеем. Можно приниматься за еду, и грифовые дятлы начинают это и делать, пока более мелкие дятлы-костоломы ждут своей очереди. Тем временем самец генетты-пантеры время тоже не терял. Он забежал за другую баобабовую опунцию, подальше от грифовых дятлов (и кого-нибудь ещё) и собирается продолжить трапезу. Но он не успел: кто-то поджарый и крапчатый подскочил к его трофею и дёрнул за одну из ног; самец генетты-пантеры машинально не отпустил свою добычу, и она разваливается надвое: одна из ног остаётся у самца в пасти, а вторая – у нового лица, ещё одной генетты-пантеры, на этот раз самки. Оба зверя примерно одного возраста, оба недавно стали самостоятельными, но если самец покрыт скорее пятнами медного оттенка, то самка – более светлая, покрытая скорее чёрными крапинами, чем пятнами, без оттенков. Это не другой вид или даже подвид, но просто цветовая морфа, для генетт-пантер это дело обычное, иногда даже в одном помёте бывают разноокрашенные малыши, (особенно если сами родители окрашены по-разному). Другое дело, что если самец генетты-пантеры пришёл в эти места с юга, то появившаяся теперь на сцене самка родилась более близко, в этих местах, и ей в последнее время не очень везло на охоте: эта нога подсвинка бородавочника-бегуна первая её еда за несколько дней, и она поедает её с жадностью. Самец генетты-пантеры поедает свою часть добычи, впрочем, не менее быстро, а потом берёт, и раскалывает ногу, чтобы съесть и костный мозг. Самка, которая успела обглодать свою ногу подсвинка до костей тоже, немедленно набрасывается и отталкивает его от расколотой кости. Самец генетты-пантеры тотчас бросается в контратаку, самка уворачивается, самцу под нос попадает вторая обглоданная нога подсвинка, и он её тоже раскусывает, после чего он поедает этот костный мозг, а когда самка косится на него, самец угрожающе ворчит. Это действует, самка понимает, что тут ей ловить, видно, больше нечего, и она уходит, пережидать зной африканского дня где-нибудь в тени. Всё ещё ворча, самец следует за ней; на земле остаются только обглоданные и расколотые кости подсвинка бородавочника-бегуна… Генетты-пантеры идут по роще баобабовых опунций. Крупных зверей и птиц не видно, даже грифовые дятлы уже успели съесть свою долю мёртвого подсвинка и перелетели переварить съеденное; теперь на костях время дятлов-костоломов, которые активно добывают собственную пищу. А ещё другие виды дятлов – вроде бы – ищут корм в более привычных для этих птиц местах – на стволах баобабовых опунций: то на одном древообразном кактусе, то на другом можно увидеть отверстия, которые похожи на дырки дятлов, когда те долбят древесину «настоящих» деревьев в поисках насекомых. Тут насекомые тоже есть: в глубине отверстий можно заметить некое движение и шевеление, которое выдает там присутствие насекомых, а точнее говоря – их личинок, личинок местных жуков, аналогов древоедов, зулалов. Самец генетты-пантеры начинает ими интересоваться и нюхать. Его новая знакомая увидев это фыркает, не то предупреждающе, не то презрительно. Услышав это, самец резко подскакивает к ней, и оба зверя становятся на задние лапы и дерутся-боксируют передними, но без особой злости: они оба уже относительно сыты и вообще на дворе уже слишком жарко, чтобы драться по-настоящему просто так. Это, скорее, просто попытка выяснить, кто в паре главный, вроде того, как в более ранние, утренние часы, это делали вожаки двух стад бородавочников-бегунов, но сейчас уже слишком жарко, и оба зверя уже слишком устали и насытились, чтобы драться по-настоящему, поэтому они покидают это место в поисках тени. Самец генетты-пантеры не знает, но ему повезло: личинки зулала, переваривая сок баобабовой опунции, вырабатывают слабо наркотическое вещество, которое действует плохо на организм генетты-пантеры, и может привести к болезни, и даже убить её – но это в случае генетты-пантеры. Для других позвоночных зулалы и их личинки являются как раз кормом – но речь идёт не о дятлах. Нет, по стволам баобабовых опунций как раз и скачут какие коричневато-зеленоватые птицы, и своими лапами и жесткими, направленными вниз, хвостами, они напоминают дятлов, но вот их тёмные головы, отороченные золотыми кольцами-воротниками, указывают в них чистопородных попугаев – перед нами неразлучники-дятлы, своеобразный аналог дятлов и поползней более умеренных широт. Долбить древесину или чего-нибудь другое, как настоящие дятлы, эти попугаи не могут – у них не те клювы и черепа, зато вот оторвать кусок коры или прорвать в ней дыру – как раз да. Личинки зулала почти прозрачны, т.ч. отличить их от «древесины» баобабовой опунции на глаз не так уж и просто, но неразлучники-дятлы с этим делом справляются: и зрение у них, и слух достаточно тонки, чтобы вычислить присутствие личинок зулалов в баобабовой опунции, но особую роль тут играет нюх: когда достаточное количество личинок зулалов собирается под корой баобабовой опунции, то из этого места начинает исходит своеобразный запах, попугаи-дятлы чуют его, подлетают туда, и разрывая кору, добывают личинок зулалов. После этой операции на стволах баобабовой опунции остаются следы-отверстия, которые привлекают и взрослых зулалов, которые откладывают туда новые яйца, которые вылупляются в новых личинок, которые служат кормом попугаям, и других животных; так, к отверстию на стволе баобабовой опунции, которое раньше заинтересовало самца генетты-пантеры, теперь подлетают пчёлы, но не простые, а из семейства т.н. галиктид, которые начинают сосать водянистый сок баобабовой опунции, набивать им свои зобы, и относить его в свой улей, чтобы накормить им и других взрослых пчёл, и своих личинок. На другом отверстии, сделанном попугаями, работают уже не пчёлы, но птицы, но не попугаи-дятлы, а ласточки, внешне похожие на деревенских ласточек Голоцена, но в отличие от них, эти птицы вертикально передвигаются по стволам баобабовых опунций так же легко, как это делают настоящие дятлы и попугаи-дятлы; но их клювы не могут пробить кору баобабовых опунций, но это им не надо. Этот вид ласточек ловит мелких насекомых и других беспозвоночных на поверхности коры…а также из отверстий, которые проделывают в коре попугаи-дятлы и другие животные. Там, опунцивые ласточки, (а этот вид ласточек называется так), добывают себе и еду, и питьё; впрочем, сами попугаи-дятлы тоже. И они, и ласточки, и пчёлы-галиктиды, и сами жуки-зулалы, получают и еду, и питьё, и стол, и дом, и всё-всё-всё в рощах баобабовых опунций и почти никогда их в течении своей жизни не покидают. А вот другим животным, более крупным, чем ласточки, попугаи, или пчёлы, нужен другой корм, чем баобабовые опунции или переработанные из них продукты, да и питьё тоже. С небес на скачущую по стволу ласточку внезапно спикировал… сокол. Солнечный сокол, один из последних «настоящих» дневных хищных птиц Старого Света Неоцена. Окрашенный ярко, в «солнечные» оранжевый и желтый цвета, эта птица схватила ласточку прямо со ствола баобабовой опунции, и утащила её на ветку другого растения, где у него и было гнездо. В нём – соколиха и почти взрослые уже птенцы, но пока их кормят оба родителя – но скоро уже соколята станут на крыло, и покинут родной дом навсегда. Как и многие другие сокола Голоцена и Неоцена, солнечные сокола вне гнездового периода – птицы-кочевники, они летают и ловят добычу по всей Африке, но вот гнездится в джунглях избегают, а вот рощи баобабовой опунции – для них это самое то. Солнечный сокол – не очень крупная птица, но отважная, и, как и другие настоящие сокола, это превосходный летун. Даже грифовые дятлы, будучи пропорционально крупнее и сильнее соколов, предпочитают облететь их гнездо стороной – да и вообще они уже наелись падали, и теперь летят к Нилу напиться… И стадо бородавочников-бегунов тоже идёт мимо рощи баобабовых опунций к Нилу, чтобы удалить свою жажду. Несмотря на то, что именно из этого стада самец генетты-пантеры утащил подсвинка, эти свиньи находятся в хорошем настроении, и уже почти забыли пропажу одного из их членов: этот вид диких свиней особенно высоким уровнем интеллекта не отличается. Тот самец генетты-пантеры, кстати, и его новая знакомая тоже тут только выше по течению, и тоже пьют воду. Они не прочь поймать нового поросёнка или подсвинка из этого стада, но пока бородавочники-бегуны настороже, и поймать одного из них будет нелегко. Поэтому, вместо свинины, эти звери выловили в прибрежной грязи небольшую пресноводную черепаху и теперь пытаются вытащить её из панциря. Пока не очень получается, панцирь не поддаётся… Тем временем бородавочники-бегуны всё ещё утоляют жажду, а их поросята уже напились и играют друг с другом в догонялки. Визг, писк и шум по всей округе…когда из воды вышла большая, рогатая туша и угрожающе заревела. Внешне, этот новый персонаж напоминает более привычных для бородавочников-бегунов плоскорогов, и является их родственником: это ишисонга, ещё один член семейства плоскорогих, но в отличие от своих родственников он предпочитает жить в воде, а не на суше, и ведёт более сумеречный образ жизни, чем большинство других гигантских потомков дамана – но этот ишисонга является ещё относительно молодым самцом, который проиграл битву за гарем более зрелому сопернику, (который оным гаремом и владел), и теперь бродит в одиночку по нильским зарослям, и ищет, на ком бы сорвать свою злость – а тут вот стадо бородавочников-бегунов и подвернулось. Ишисонга – это очень серьёзный противник, гораздо сильнее и массивнее бородавочника-бегуна, но вожак стада подскочил к более сильному зверю и ударил его своими клыками. Кожа у ишисонги толстая и прочная, но клыки более мелкого и верткого бородавочника-бегуна её рассекли без проблем. Раны неглубокие, но обидные, и ишисонга замотал собственной рогатой головой – попал бы по бородавочнику-бегуну, убил или покалечил бы его немедленно, но тот уже решил, что скромность вожака украшает, и убегает за своим стадом со всех ног; ишисонга со злости ревёт, и его рёв заглушает предсмертный визг одного из поросят бородавочника-бегуна: увидев эту суматоху, и заметив, что обычный порядок стада распался, хищники бросились наперерез одному из поросят, сбили его с ног, и задушили – а затем оттащили его подальше от места убийства, в прибрежные заросли Нила, и теперь едят его со всем энтузиазмом, пока к ним не прибыли другие хищники или падальщики, и не отобрали у них добычу…но пока в округе никого нет: рев ишисонги всех распугал, а сам он не по зубам практически никому из местных хищников… Тем временем стадо бородавочников-бегунов добежало до привычных для них мест: тут они принимают пылевые ванны: эти звери не очень любят купаться в воде, там на них нападают черепахи-крокодилы, а вот в пыли с удовольствием – но их злоключения ещё не кончились: из зарослей ещё высокой и зелёной травы, (сезон дождей кончился в этом году ещё недавно, и свежей зелени в окрестностях ещё много), на стадо набрасывается генетта-убийца, целясь одному из бородавочников своими страшными клыками в шею… И попадает сама под прямой удар самого свина, и этот удар настолько силён и страшен, что он не только разрубает на двое череп хищника, но и отбрасывает его прямо в кучу навоза… Чего навоза? Ндипинотериев. Пылевая ванна бородавочников-бегунов расположена рядом с тропой этих гигантских потомков даманов, и теперь их силуэты уже появляются в дневном мареве на горизонте… Как и другие потомки даманов, ндипинотерии – травоядные звери, и на бородавочников-бегунов не нападают…как и на других животных, естественно. Тем не менее, бородавочники-бегуны уважительно отходят в сторону, и ждут, пока более крупные звери не удовлетворят свою нужду и не сделают свою навозную кучу ещё больше. …Справедливости нужно заметить, что в данной куче присутствует не только их навоз: сверху эта куча покрыта белыми кляксами птичьего производства – и солнечных соколов, и грифовых дятлов, и всякой пернатой мелочи, которая ловит на этой куче разных беспозвоночных, вроде мух, а по бокам можно заметить следы и других зверей, и в первую очередь – бородавочников-бегунов, чьи тёмные «орешки» лежат по бокам кучи ндипинотериев, пока последние не погребут их новым материалом, что делает эту «их» кучу более разнородной, чем в других местах – а сейчас они погребли мёртвую генетту-убийцу – она уже пахла их кучей, а зрение у ндипинотериев не очень, мозги тоже, и они труп даже не заметили. Вместе с трупом опорожнившие свои кишечники ндипинотерии погребли и некоторое количество сидевших на нём траурных парусников, но это уж точно не беда: погибшие бабочки пойдут на корм проживающим в навозе личинкам оводов; мёртвая гиена-убийца тоже. Пока одни ндипинотерии ещё продолжают какать, другие уже идут в рощу баобабовых опунций, провожаемые уважительными взглядами бородавочников-бегунов… но совсем не есть: эти древообразные кактусы не очень-то по вкусу ндипинотериям, и эти звери идут туда… чесаться. Молодые баобабовые опунции покрыты длинными, острыми и прочными колючками, способными отпугнуть любого крупного травоядного зверя, который захотел бы иначе их объесть, но ндипинотериям этого как раз и нужно: облюбовав одну такую молодую баобабовую опунцию, эти звери начинают использовать её как расчёску, трясь о неё боками, и избавляясь таким образом и от старой шерсти, и от кое-каких паразитов. Одному ндипинотерию, кстати, совсем уж невтерпеж почесаться. Но он ещё не достиг взрослых размеров, место его в иерархии стада довольно невысокое, т.ч. ему своей очереди ещё ждать и ждать. Он нетерпеливо озирает окрестности…и вдруг видит ещё одну молодую, ещё колючую баобабовую опунцию. Он немедленно трусит к ней, пристраивается поудобнее, и начинает чесаться. К нему присоединяется ещё несколько ндипинотериев, тоже невысокого ранга в стаде. Один из них даже встаёт – рывком – на задние лапы и чешет о колючее растение свои окорока, и там удачно, что одна из длинных острых колючек попадает прямо в свищ, образованный там работой одного из африканских неоценовых оводов, отчего этот свищ резко лопается, и молодой кактус оказывается обрызган содержимым свища – а, впрочем, и без этого и эта молодая баобабовая опунция, и вторая выглядят не лучшим образом: их ветки погнуты, колючки обломаны и притуплены, даже стволы изогнуты. Но что для растения плохо, для других как раз хорошо: как только ндипинотерии уходят из рощи, опунцивые ласточки немедленно начинают подлетать к пострадавшим кактусам и собирать шерсть для своих гнезд. Пока они заняты этим, к одному из пострадавших кактусов подлетает длинноусый жук – взрослый зулал – и выдвинув яйцеклад, (т.к. это взрослая самка), откладывает туда свои яйца. Это не остаётся незамеченным, один из местных попугаев-дятлов видит это…но он также видит парящих в небе охотящихся солнечных соколов, и предпочитает оставаться на стволе «своей» баобабовой опунции и не искушать судьбу, даром что и день уже клонится к вечеру, и впору уже начинать думать о ночлеге. Тем временем ндипинотерии, обновив свою кучу и расчесав свои колтуны, идут к Нилу напиться, и – встречаются с ишисонги. За долгий африканский день этот водный родственник плоскорога ничуть не успокоился, но гонял всех зверей, которые приходили сюда напиться, но вот ндипинотерии оказываются сами не робкого десятка, и их вожак сам угрожающе вопит в ответ на угрозу ишисонги. Тогда ишисонги переходит от слов к делу, и наносит своим рогом удар по ндипинотерию, по его рёбрам. Удар хоть и скользящий, но если бы на месте ндипинотерия был бы тот же бородавочник-бегун, то он умер бы на месте, но вот ндипинотерии сделаны покрепче: получив удар, вожак-ндипинотерий одним рывком встаёт на задние лапы и обрушивает на ишисонги, на его шею, весь вес своего немалого тела, ломая ему таким образом шею и убивая мгновенно. Да, в природе не всё в крови и когти, и клыки, и межвидовые конфликты между травоядными происходят редко – но всё-таки происходят, и иногда…с летальным исходом. Покончив с ишисонга, ндипинотерии идут к Нилу, напиться. Мёртвый же ишисонга остаётся на суше, привлекая внимание падальщиков. Генетты-пантеры, разумеется, в их числе: не меньше четырёх подходят к погибшему великану, и если большинство из них имеют типичную окраску для этих мест: тёмные пятна-крапины на светлом фоне, то у одной из них – вместо пятен густые, вытянутые, размазанные мазки жирно-чёрного цвета, случай частичного меланизма. Несмотря на этот факт, эта генетта-пантера не похоже, чтобы страдала в своей жизни, или чтобы её сородичи её активно притесняют: она начинает рвать кожу на мёртвом ишисонги с меньшим энтузиазмом, чем остальные генетты-пантеры. Внезапно вечернюю тишину нарушает грубый, пронзительный, свиной визг, и на сцене появляются бородавочники-бегуны. Как и другие дикие свиньи, они не прочь порой поесть падаль, а генетты-пантеры – это не те «настоящие» хищники, которых бородавочники-бегуны боятся целым стадом. Они подходят к мёртвому ишисонги, вспарывают его кожу своими клыками, и тоже начинают есть падаль. Вслед за бородавочниками-бегунами появляется и та пара генетт-пантер, что следовала за этим стадом весь день – местная самка и самец с юга. Остальные генетты-пантеры прекращают есть ишисонги, и начинают знакомиться с новыми, и меряться с ними силами, выясняя, кто тут главный. Это длится не очень долго, эти бои – больше похожие на боксёрские поединки – длятся недолго, и покончив с ними, все генетты-пантеры – а их уже не меньше полудюжины, а то и больше, идут к мёртвому ишисонги и снова начинают поедать его. Тем временем на небе уже потухла и заря, солнца и следа нет, зато в небесах поднимается полная луна. Прошёл ещё один день в неоценовой Африке.
Мамонт: Норм глава.
ник: Мне глава понравилась!
bhut2: Спасибо!
wovoka: Интересная глава! bhut2 пишет: Если нужно, Бестиарий добавлю позднее. Было бы желательно. Особенно интересно было бы почитать описание ишисонги.
bhut2: Постараюсь.
Мамонт: Я бы хотел бородавочника-бегуна.
bhut2: Начнём с ишисонги: Ишисонга (Platyceratherium ishisonga) Отряд: Даманы (Hyracoidea) Семейство: Плоскороги (Platyceratheriidae) Место обитания: африканские озёра и реки Массовое вымирание мегафауны, начавшиеся ещё в Голоцене, достигло своего пика в раннем Неоцене, и дало множество возможностей мелким животным, которые раньше обитали в тени великанов прошлого. Среди них были даманы, необычные звери, похо-жие на хомяков или морских свинок, но гораздо более близкие родственники слонам и морским коровам, оба из которых вымерли в Неоцене. Роль морских коров и ламантинов заняли потомки американских грызунов. Потомки даманов оказались гораздо более раз-нообразными. В Неоцене существует несколько ветвей потомков даманов. Среди них есть лазающие виды, иногда – очень специализированные. Есть виды похожие на халикотериев Миоце-на, полуводные виды и бегающие. Знаменитый плоскорог африканских саванн – это один из менее специализированных видов, а рядом с ним, и также южнее, среди африканских пресных вод, живёт его родственник – ишисонга, (названный в честь мифического афри-канского зверя). Ишисонга является довольно крупным зверем – от 2.5 до 4 м в длину, и весит несколько центнеров. Его лапы относительно короткие и толстые, пальцы – широко расставлены и объединены небольшой плавательной перепонкой. Его телосложение – довольно «строй-ное» и вытянутое. Кожа практически голая, без шерсти, вроде как у бегемотов Голоцена, только на хвосте кисточка из волос, при помощи которой ишисонга разбрасывает навоз, чтобы отметить своё присутствие и пометить свою территорию. Глаза и уши небольшие, но зоркие, голова напоминает голову плоскорога и абады, (ещё одного члена их семей-ства). Ишисонга – зверь травоядный, но достаточно территориальный и агрессивный, особенно на суше. Днём он обычно прячется в воде, в прибрежных зарослях, т.к. его кожа хоть и прочная, но легко обгорает на солнце, т.ч. ишисонга ведёт сумеречный и ночной образ жизни. Ишисонга живёт в гаремах: как правило, это один взрослый самец, его самки и малыши. Он их терпит, но когда те достигают 150-175 см в длину и вступают в подростковый воз-раст, то они покидают родителей и ищут собственные семьи. Самцы ишисонги охотно принимают чужих самок, но вот между собой они отчаянно дерутся: на головах этих зве-рей находятся рога, напоминающие рога плоскорогов, но более узкие, особенно к концу: ими ишисонги «фехтуют». Эти звери пропорционально более мускулисты чем их род-ственники, и удары их рогов могут сломать кости более мелких зверей; даже свино-бегемоты предпочитают с ишисонгами не связываться, и держатся от них подальше, но крупные африканские хищники, вроде генетты-убийцы и кошки-герцога нападают и убивают этих зверей на суше. Сами ишисонги вполне травоядные звери, и мясную пищу, как правило, не едят. Половая образ жизни ишисонга напоминает её аналоги у абады и плоскорога: самки этого вида рожают 1, очень редко – близнецов, каждые полтора-два года, а те живут с матерьми и отцом до подросткового возраста; этот вид привязан к воде, но может покрывать и большие расстояния на суше, особенно по ночам, т.ч. этот вид распространён достаточно широко, но с родственниками не соперничает: плоскороги у воды обычно не встречают-ся, а абада живёт больше в тропических лесах. Продолжительность жизни ишисонга – 30-40 лет, а то и больше.
bhut2: А вот и бородавочник-бегун: Бородавочник-бегун (Neocochoerus africanus) Отряд: Парнокопытные (Artiodactula) Семейство: Свиные (Suidae) Среда обитания: саванны и редколесье Северной Африки Потомки африканской свиньи-бородавочника Голоцена (Phacochoerus) вполне пережили климатические катаклизмы начала Неоцена и и разошлись на несколько разных видов в зависимости от особенностей геологии. На севере африканского материка обитает бородавочник-бегун, своеобразный экологический эквивалент азиатского дейнопера. По меркам свиней, даже диких, бородавочник-бегун довольно «грациозное создание: длинные и мощные ноги, которые удерживают вес в 150-80 кг. без особых усилий, не менее длинный хвост и грива, как у вымерших лошадей с одной стороны – и довольно длинные и острые клыки с другой создают ощущение некоторой химеричности этого животного. Подобно другим диким свиньям, бородавочник-бегун – всеядное животное, способное есть как разную зелень, так и всякую съедобную мелочь, от клубней и корней до падали и молодняка зайцелоп, если те недостаточно сильны, чтобы убежать от них. Сами бородавочники являются добычей кошек-герцогов и других «настоящих» хищников, а также немало поросят гибнет при пожарах во время сухого сезона. Живут бородавочники гаремами: 1-3 самца (более высокие и с более выраженными бородавками на морде), плюс 6-8 самок и поросята не старше полтора-двух лет (более взрослые покидают родное стадо и ищут другое), постоянных территорий не имеют, кочуют. Перед дождями самцы дерутся за самок, «боксируя» своими клыками, (те используются при защите от хищников тоже). В выводках у самок по 4-5 поросят, которые растут быстро. Продолжительность жизни бородавочника-бегуна – 12-15 лет.
bhut2: Попугай-дятел: Попугай-дятел (Agapornis piciformes) Отряд: Попугаи (Psittaciformes) Семейство: Настоящие попугаи (Psittacoidea) Среда обитания: заросли и рощи баобабовой опунции Это один из потомков маскового неразлучика Голоцена, и один из самых необычных. Внешне он напоминает других попугаев: та же крупная голова, необычный клюв, но те-лом он напоминает скорее дятла: цепкие лапы, при помощи которых эта птица может взбираться вертикально по стволу, короткие, но широкие крылья, и жёсткий хвост, кото-рый может послужить опорой, если попугаю-дятлу это понадобится. Этот специфичный облик, а также неброская окраска тела – коричневато-зеленоватая, (голова окрашена более ярко, у попугая-дятла сохранилось кольцо из жёлтых перьев на шее, кстати, но и оно более узкое, чем у предка, и охватывает только шею), указывает на то, что попугай-дятел является «домоседом» и не любит далеко улетать. Практически всю свою жизнь эта птица проводит среди древообразных кактусов – баобабовых опунций, (реже – среди настоящих деревьев африканских саванн и полупустынь) и далеко от них не улетает, т.к. там её могут поймать основные враги этого попугая – разные хищные птицы и летучие мыши. Сам попугай-дятел кормится разными вредителями баобабовых опунций и деревьев, особенно личинками жука-зулала. Это довольно специфический корм, т.ч. эти птицы долго не живут, зато и быстро размножаются: уже в 6-8 месяцев. Гнездятся эти попугаи там же – в дуплах деревьев, либо на ветках баобабовой опунции. Гнездо довольно примитивна – платформа из разных веток, на которую самка откладыва-ет два-три бело-розовых яйца, и оба родителя высиживают их по очереди около месяца. Потом из яиц вылупляются слепые и голые птенцы, но уже через пару недель они могут видеть и покрыты белым пухом, а ещё через 4 недели они могут летать – но они остаются с родителями ещё 2-3 недели. Несмотря на такой темп роста, детская смертность у этой птицы тоже достаточно высокая, и не меньше половины птенцов и слетков попугая-дятла гибнет, не достигнув взрослого возраста. Брачный период попугая-дятла отсутствует – его основной корм, жуки-зулалы и их ли-чинки присутствуют весь год напролёт, и вообще этот вид моногамен, пары образуются на всю жизнь, даром что особенной сложностью поведение по меркам попугаев этого ви-да не отличается. Максимальная продолжительность жизни попугая-дятла – до 8 лет.
ник: bhut2 пишет: Попугай-дятел Хочу уточнить - а как он конкуренции с дятлами избегает? Только за счёт специфичного корма, или как-то ещё? Не проще ли было занять эту нишу дятлу? А то грифовые дятлы есть, кактусовые смотрелись бы естественно...
bhut2: Ласточка: Опунцивая ласточка (Neohirunda Africana) Отряд: Певчие птицы (Passeriformes) Семейство: Ласточковые (Hirundinidae) Место обитания: рощи баобабовых опунций и деревьев в Африке Т.н. деревенская ласточка Голоцена, хотя и исчезла в Неоцене, но успела породить много дочерних видов. Одни из них живут в Северной Америке – например, т.н. краснокрылая ласточка, а другие и в Африке. Один из этих видов – это т.н. опунцивая ласточка, т.к. живёт она главным образом среди древообразных кактусов – баобабовых опунций. Внешне, этот вид ласточек похож на предковый вид – заострённые крылья, короткий клюв, тёмно-синяя спина и палевый либо бледно-ржавый живот и горло. Эта птица хо-роший и маневренный летун, и может обогнать в воздухе практически любую другую птицу, да и летучую мышь. Как и другие ласточки, она кормится насекомыми, обычно летающими, но в отличие от других ласточек, и со стволов баобабовых опунций тоже: у неё более короткий хвост, чем у предкового вида, и без «вилки», но более квадратный, что позволяет опунцивой ла-сточке передвигаться по стволам древообразных кактусов без проблем. Там же они нахо-дят и питьё – в отверстиях, сделанных клювами более мощных попугаев-дятлов в стволах баобабовых опунций. Сок этих кактусов не совсем заменяет воду, вдобавок эти кактусы имеют собственных паразитов – жуков-зулалов, но опунцивые ласточки вполне могут покидать рощи этих растений и летать к рекам, озёрам и другим водоёмам, чтобы напить-ся. Там, правда, на них нападают их основные враги – местные хищные птицы – но здо-ровая ласточка этого вида обычно может улететь от врагов. Гнёзда эти ласточки тоже лепят из прибрежной грязи, прикрепляют их к веткам баобабо-вых опунций, и выстилают травой и собственными перьями. В кладке от 4 до 8 яиц, бе-лых или розоватых, с коричневыми крапинами. Обе птицы высиживают их 2-3 недели, и птенцы покидают гнездо через столько же времени. Ещё через пару недель птенцы поки-дают родителей, и семьи распадаются. Но брачного периода у этих птиц нет, но память у этого вида ласточек хорошая, и обычно партнёры скоро воссоединяются друг с другом. Это вид ласточек живёт примерно до 16-20 лет, но часто гибнет раньше.
wovoka: bhut2, спасибо, очень интересные животные. Завтра, точнее уже сегодня, внесу всех в список Ваших видов.
bhut2: Спасибо большое, у меня их ещё парочка. Во-первых сокол: Солнечный сокол (Falco solaris) Отряд: Соколиные (Falconiformes) Семейство: Соколиные (Falconidae) Среда обитания: саванны и полупустыни северной Африки Как и другие хищные птицы, сокола и их родственники сильно пострадали во времена Неоцена, и почти исчезли с Земли, особенно во Старом Свете, где их ниши заняли другие птицы, особенно потомки воронов и ворон. Но несколько видов сохранилось, выжило, и даже процветает на местном уровне. Таков, например, солнечный сокол – один из по-следних представителей соколов в Старом Свете. Это не очень мелкая птица – до 50 см в длину, т.е. с сокола-сапсана Голоцена, но ещё бо-лее поджарая. Окрашена необычно ярко – в оранжевые и жёлтые цвета, что делает её не-заметной на фоне солнечного неба – в отличие от других хищных птиц, солнечный сокол не боится африканского дневного зноя, и активно охотится в это время, поедая мелких птиц и зверьков, иногда и насекомых с рептилиями. У взрослых птиц практически нет врагов, но их гнёзда бывают разорены более крупными и массивными соседями, вроде грифовых дятлов (а иногда – и дятлов-костоломов), да и между собой птенцы дерутся, ес-ли время голодное, старшие птенцы могут и съесть младших. Конкретного брачного периода у солнечного сокола нет, но гнездится он предпочитает после сезона дождей, когда ему легче охотиться. Гнёзд эти сокола не вьют, занимают чу-жие, в кладке 3-4 яйца белого цвета с коричневыми пятнами грубой формы. Оба родителя высиживают их месяц, и потом столько же кормят птенцов, но до зрелости доживают не все. Продолжительность жизни солнечного сокола – около 10-15 лет.
bhut2: И последний - жук-зулал: Жук-зулал (Moneilema zulal) Отряд: Жесткокрылые (Coleoptera) Семейство: Усачи (Cerambycidae) Место обитания: рощи баобабовой опунции Это небольшой жук, до 5 см в длину…правда, с длинными, шести-семисантиметровыми усами. Его предки попали в Старый Свет вместе с их кормовыми растениями, американ-скими кактусами, и сумели там выжить, правда, перейдя на почти полностью паразитиче-ский образ жизни: большую часть своей жизни эти жуки живут как личинки в плоти баобабовой опунции, поедая её и испражняясь в ней. Другое дело, что живут они неглу-боко, почти под самой корой этого древообразного кактуса, где их поедают другие жи-вотные, главным образом попугаи-дятлы. Личинки жука-зулала кажутся беззащитными, но это не совсем так: в ходе эволюции они научились перерабатывать соки растения-хозяина в своеобразный яд – большинство жи-вотных, которые начинают поедать зулалов, вскоре вырабатывают симптомы похожие на алкогольную или наркотическую зависимость, они слабеют и достаточно быстро гибнут – а общее количество зулалов и особенно их личинок вполне компенсирует число их по-гибших таким образом собратьев. Исключение представляют лишь некоторые птицы, вроде попугая-дятла и опунциевой ласточки, которые как раз и питаются жуками-зулалами в первую очередь и являются их основными врагами. Сами же зулалы – исключительно травоядные насекомые, они поедают только баобабо-вые опунции и родственные им виды. Когда проходит несколько лет, их личинки выле-зают из этих кактусов, падают на землю, закапываются, окукливаются, и через две-три недели они вылезают из куколки как взрослые жуки. Последние ничего не едят, и только летают – после сумерек – в поисках насекомых противоположного пола. Они тоже пита-ются соками древообразных кактусов, но живут всё равно мало – самцы около месяца, самки чуть больше, после чего умирают тоже, (если их не съедят раньше). Продолжительность жизни жука-зулала: личинки – 4-5 лет (в среднем), взрослого насеко-мого – примерно 4-5 недель.
Мамонт: Хорошие описания.
полная версия страницы