Форум » Животные - беспозвоночные » Гидриды в Неоцене » Ответить
Гидриды в Неоцене
Bhut: - Гидрозои (Hydrozoa), класс киндарий. В ископаемом состоянии Г. известны с кембрия. - Гидроидные, гидроиды (Hydroidea), подкласс гидрозоев. Объединяет как одноклеточных полипов и медуз, так и колонии полипов из множества особей (гидрантов). - Гидры, гидриды (Hydridea), отряд гидроидных. Во время голоцена, гидры или гидриды были крошечными, от силы двухсантиметровыми, представителями кишечнополостных. Однако, с началом массового вымирания, гидры по-лучили свой шанс, и стали активно развиваться. Они увеличились в размерах, и даже слегка эволюционировали дальше. Одна из их новых представительниц – Hudra brunbognach – буроболотная гидра. Обитает в сильно заросших болотах, в глубоких, заболоченных омутах. Окрас – тёмно-бурый (ко-ричневый). Длина – может достигать 15 см. Размножается делением (клонированием) и яйцам, которые прилепляет на ноги водоплавающих птиц. Корм – беспозвоночные, и мел-кие позвоночные. Молодь можёт перемещаться с места на место, но взрослые (больше 7 см) практически неподвижны. Hudra blacbognach – чёрноболотная гидра. Отличается от буроболотной меньшим ростом (не больше 8-10 см.), и более тёмным окрасом (черный, а не коричневый). Живут чёрно-болотные гидры в более мелких болотах, чём буроболотные, а также в заболоченных пру-дах; словом, в менее заболоченных прудах, чём буроболотные. Они также более активны, и даже способны плыть по течению. Корм – водяные насекомые и моллюски. Размножает-ся делением (клонированием) и яйцам, которые прилепляет на ноги водоплавающих и околоводных птиц. Hudra graegriparius – серая речная гидра. Живёт на дне рек с медленным течением, цвет – серый разных оттенков, встречается скрадывающая противотень. Корм водяные насеко-мые и пауки, может, есть и падаль и моллюсков, но редко. Длина – 7-8 см. Умеет плавать по течению и ползать по дну; проворнее, чем черноболотная гидра. Размножается делени-ем (клонированием) и яйцам, которые прилепляет на чешую проплывающих мимо круп-ных рыб. Hudra tropiqueriparius – тропическая речная гидра, живёт в водоёмах Южной Америки, юго-западной Азии. Малоизвестна. Образ жизни вроде бы нечто среднее между чёрнобо-лотной и речной гидрами, по слухам одна из самых ядовитых гидр. (Все гидры имеют ядовитые клетки, для защиты и нападения.) Hudra readriparius – красная речная гидра. Обитает в более мелких реках, чем серая, даже в ручьях. Длина – 5-7 см. Окрас – красный. Корм – разные водяные беспозвоночные. Умеет плавать по течению и ползать по дну; плавает хуже, чем серая речная гидра. Размножается делением (клонированием) и яйцам, которые разносятся течением. Hudra hwitbognach – белоболотная гидра. Самая северная из всех других гидр, она дости-гает размера серой речной гидры (7-8 см.), но поведением напоминает чёрноболотную. Корм – разные водяные насекомые, иногда другие беспозвоночные и падаль, но реже. Размножается делением (клонированием) и яйцам, которые прилепляет на ноги водопла-вающих птиц. Мнения, вопросы?
nem: Доступность - разве только это...
Автор: Просто я не читал ранее таких книг, анализирующих изменения в экосистемах во времени, связанные с появлением и вымиранием различных групп живых организмов. Эта книга показалась мне крайне любопытной, и я уже принял решение передрать её на ФайнРидере и поместить на сайте. Вот только с объёмом сайта пока нелады - не смог Й. Аугусту целиком скинуть, а мне уже выдают объявление: мол, лимит превышен. Ладно, изыщем возможность.
Автор: А вот как раз цитаты о рифах из книги Журавлёва - только что отсканировал. *** Миф об одинаковом рифе На первый взгляд с определением рифа все казалось ясно: волнолом, созданный прижизненным срастанием коралловых скелетов. Поэтому многие вымершие организмы, замеченные в рифостроении, считались кораллами. Так называли строматопорат и хететид. Но в последние годы выяснилось, что были они губками. Ископаемые рифы не похожи на современные. Но и современные рифы отличаются друг от друга. Карибские рифы Атлантики и рифы западной части Тихого океана, включая Большой Барьерный, устроены по-разному. Тихоокеанские рифы возвышаются в прозрачных, легко проницаемых для солнечных лучей водах. Даровая внешняя энергия используется рифостроителями, причем не только водорослями и бактериями, но и кораллами, и губками, и двустворками. Эти животные содержат в своих тканях симбионтных водорослей — динофлагеллят-зооксантелл. Зооксантелла по-гречески значит «рыжее животное». Окраска пигмента зооксантеллы (греч. «рыжее животное») имеет золотисто-оранжевый оттенок, а с помощью жгутиков она передвигается, как настоящее животное. Зооксантеллы не только обеспечивают своих хозяев сносным питанием, но и ускоряют у них обызвествление скелета. Водоросль поглощает углекислый газ и повышает в клетке кораллового полипа содержание ионов гидрокарбоната. Осаждая лишние ионы в виде нерастворимого карбоната кальция, полип строит скелет. На свету коралл растет в 14 раз быстрее, чем в темноте. (Слишком медленный рост ругоз исключает присутствие в их тканях водорослей-сожителей.) Светолюбивые рифы сосредоточены в тропиках, где освещенность не меняется от сезона к сезону. Стремясь к солнцу, то есть к поверхности океана, они становятся волноломами. Коралловые скелеты привлекают всевозможных обрастателей, особенно кораллиновых водорослей. Водоросли скрепляют каркас, делая рифы более устойчивыми к ударам волн. Но они же затеняют фотосимбионтов, и коралл может зачахнуть. Чтобы этого не случилось, на коралловых рифах существуют откусыватели и выедатели. Первые скусывают отдельные веточки, покрытые обрастателями (рыбы-попугаи и рыбы-хирурги, названные так за необычные ротики). Вторые выгрызают целые дорожки (морские ежи). Конечно, увлекшись, и те и другие могут сглодать весь риф, включая рифостроителей. Поэтому над ними поставлен многоступенчатый контрольный аппарат из хищников (костные и хрящевые рыбы). Такое устройство придает системе устойчивость. Ведь если крупные хищники не будут следить за мелкими, те увлекутся и сожрут всех откусывателей и выедателей. Риф покроется обрастателями. Фотосинтез и рост рифа замедлятся, и разрушители (их всегда хватает) доведут всю систему до известного конца. Карибские рифы выживают в не столь прозрачных морях, как тихоокеанские. Мутит воду растительный и бактериальный планктон (микроскопические организмы, которые по воле волн и течений плавают у поверхности). Планктон процветает, а еще хуже (для рифа), если «цветет», когда вода насыщена питательными веществами. В отличие от человека, цветущий вид которого сулит ему долгую жизнь, цветущий водоем несет гибель многим обитателям. Планктон затмевает солнце тем организмам, которые живут на дне, и они уже не могут целиком полагаться на солнечную энергию. Поэтому на карибских рифах больше фильтраторов-губок. Менее заметны обрастатели, сами нуждающиеся в солнечном свете. Риф более доступен разрушителям. В совсем мутных водах, таких как у берегов Флориды, фотосимбионтные кораллы полностью исключены из рифостроения, так как приток питательных веществ тормозит обызвествление. Здесь рифы образуются губками и червями-трубкожилами. Но самые неестественные «рифы» образуются на суше. Мох туфовый дидимон (греч. «двоякий») повисает на скалах под водопадами. Из падающих на него струй мох и живущая с ним разножгутиковая водоросль выбирают ионы гидрокарбоната. Дерновинки мха постепенно покрываются известковыми слоями. За три тысячи лет так нарастает скала под 20 м высотой. Чем не риф? *** Очень маленький миф о единстве формы и содержания Долгое время полагали, что в бурунной верхней зоне рифа живут прочные куполовидные и тарельчатые виды. Наоборот, кажущиеся хрупкими ветвистые кораллы должны располагаться поглубже. На самом деле зависимость практически обратная. Просто у тарельчатых форм соотношение площади и объема тела таково, что фотосимбионтов в теле помещается достаточно для восприятия ослабленного светового потока. Да и механическая сопротивляемость наиболее распространенных ветвистых видов превышает таковую у тарельчатых. (Если расшалившаяся волна швырнет на тонкие коралловые веточки, то им ничего не будет. Вот собственных ребер можно недосчитаться. Только рыба-хирург, оправдывая свое название, подплывет полюбопытствовать, что случилось. Словно не она только что завлекла вас в бурунную зону вместе с фотокамерой, которая, конечно, завалилась в самую узкую рифовую нишу. И попробуй ее теперь извлечь из-под шипастых плавников недовольной скорпены.) Форма каждого вида закреплена генетически. И ничего тут уже не поделаешь.
Автор: И ещё цитаты: *** Миф о рифостроении В разрушении рифы нуждаются не меньше, чем в созидании. Круговерть тропических ураганов, вздымая штормовые волны, легко выламывает ветви. Пластины кораллов разлетаются по окрестностям. Но рифу от этого только лучше. Многие из коралловых обломков закрепляются на новом месте и «прорастают». Риф расширяется. Чтобы риф легко ломался, его одолевают многочисленные разрушители-сверлильщики. Долбят риф они с разными целями. Улитки добираются до свой жертвы, попытавшейся закрыться на замок в раковине. Бактерии и грибы выедают органические оболочки, окутывающие отдельные кристаллики, из которых состоит любой скелет. Водоросли и губки, наоборот, обретают защиту, углубившись в чей-нибудь известковый дом. Истинный хозяин скелета может при этом ничего не чувствовать, как в постели с ленивыми клопами. Однако при подселении ядовитых губок можно или полностью потерять покой, или приобрести его навечно. Некоторые глубоководные рифы представляют собой иловые холмы, но рост холмов определяют не кораллы, а сверляшие губки, поставляющие мелкие частицы известняка. Камнеточцы превращают в труху рифы и любые подводные сооружения, построенные с применением извести. Губки отвечают за 90% дырок, добывая до 22 кг песка из кубического метра известняка в год. Причем сами губочные ходы не превышают в поперечнике одного — пяти миллиметров. Сверление губок является сложным действием с привлечением различных органических соединений. Одни из них поддерживают высокое содержание ионов водорода и тем самым переводят известняк в раствор. Другие растравливают органическую составляющую скелета. Наконец отдельные частично растворенные кристаллики расшатываются клетками губок, вынимаются и выносятся прочь. Кусочки известняка по форме напоминают отщепы, оставленные древним человеком при производстве каменных орудий. (По их находкам можно догадаться о присутствии человека, даже если нет ни остатков орудий, ни человеческих костей.) Губковые отщепы сохранились в ходах 500-миллионолетней давности, хотя от самих сверлильщиков, конечно, ничего не осталось. С тех пор губки стали главными разрушителями рифов. *** Совсем крошечный миф о коралловом рифе Рифы существовали задолго до первых животных. Их воздвигли уже известные по предыдущим главам строматолитовые сообщества и обызвествленные губки. Поделив историю рифов на периоды по основным рифостроителям, начиная с протерозоя, получаем такую цепочку: строматолиты — губки — строматолиты — губки — кораллы — строматолиты — губки — строматолиты — губки — кораллы — рудисты — кораллы. Возможно, что такая череда отражает изменения в состоянии океана: относительно прозрачные и «голодные» воды, населенные кораллами, и более мутные продуктивные воды, предпочитаемые губками или двустворками (рудисты). Строматолитовые рифы возводились тогда, когда не было других рифостроителей. Интересно, что крупнейшие морские хищники, существование которых требует определенной соподчиненности в хищнических отношениях, были современниками коралловых рифов. В конце ордовикского — девонском периоде это были огромные головоногие моллюски и пластинокожие рыбы, в мезозойскую эру — морские ящеры, в кайнозойскую эру — костные и особенно хрящевые рыбы (акулы).
Семён: Идея: мелкий осьминог, использующий живых морских ежей для самозащиты. Поймав ежа, просто катит его перед собой, ползя по дну. Найдя норку и устроившись в ней на отдых, ежом затыкает вход в неё. На реакцию ежа - наплевать . Зато на самого осьминога вряд ли кто нибудь захочет напасть. Назвать его можно "сизифов осьминог" - мооллюск, катящий перед собой большого морского ежа, на мой взгляд, вызывает явные ассоциации с древнегреческим героем. Вероятно, это животное будет представителем семейства осьминогов-носильщиков.
bhut2: Идея сожержит ценое зерно, но - а как осьминог сам не окажется исколотым? И почему морской ёж позволит катить себя куда осьминогу вздумается. Может, осьминогу лучше "сговорится" с какой-нибудь актинией? Или морским слизнем?
Автор: Или просто взять панцирь морского ежа, предварительно убив укусом и съев самого его? Такой осьминог обладал бы мощным дробящим клювом. Только черепушка-то у него всё равно мягкая, хрящеватая. Можно, конечно, найти уже дохлого ежа, и даже (если осьминог мелкий) селиться прямо в его панцире и в нём же перемещаться по рифу.
Семён: А вот ещё идейка - "летающая улитка" с Гавайев. Моллюск, обитающий в древесных кронах на большой высоте. По-настоящему летать, он, конечно, не будет, зато в случае опасности станет планировать. Несущими поверхностями могут стать выросты панциря, обтянутые мантией. В случае опасности улитка втянет ногу и "полетит". Ветром её может унести достаточно далеко. Плюс такой способ перемещения позволяет преодолевать большие расстояния при минимальных затратах энергии.
bhut2: Что-то гложат меня сомнения - раковина улиток не такая уж и лёгкая чтобы её носило ветром с одной стороны, а с другой - а если эта улитка не сумет управится с полётом и налетит на ветку раковиной? Та не сломается?
Автор: Не кажется мне такая идея жизнеспособной...
Ilja: А что насчет осьминога в мангровом лесу, который вылезает по корешкам / по веткам на деревья и кушает улиток и прочую живность, может, даже использует свои щупальца, как хамелеон язык? Сухопутными осьминоги не станут, но зато они и сейчас могут ползать некоторое время по суше.
Автор: Осьминоги и сейчас не выносят солёность воды ниже нормальной океанической (35 промилле), потому их нет в Чёрном и Балтийском морях. А в мангровых зарослях солёность воды может сильно меняться, поэтому осьминогам там не жить. Вместо них там есть крабы, вполне справляющиеся с такой задачей и не имеющие проблем с потерями воды. У осьминогов же кожа тонкая, и вода будет испаряться, как у лягушки, если не больше.
Ilja: Ясно, значит, богатый ассортимент осьминогов в сочинских магазинах - все завозное? Ясно. Немного оффтоп: Несколько раз в документальных фильмах видел, как аквалангисты спокойно плавают с гигантскими тихоокеанскими осмьиногами. Почему те не используют свой мощный клюв?
Автор: А зачем осьминогу зря кусаться? Ведь не только он кого-то, но и его самого могут съесть... К тому же хищник охотится не из своей природной злости, а от голода.
bhut2: Возвращаясь к кишечнополостным - так все сидячие виды так и вымрут? (Медузы вроде бы выжили.) Может, если не актинии, то гидриды всё же доживут до Неоцена?
Автор: Да вряд ли прямо все актинии вымрут - это очень широко распространённая группа животных. Если вымрут какие-то узкие специалисты, то им на смену придут менее прихотливые виды, потомки которых займут экологические ниши в новых для себя экосистемах.
Антон: Вроде бы мягкие кораллы сохранились, хотя рифы уже не образуют. Между тем, летающая улитка может выделять нить из застывшей слизи наподобие паутины, и планировать при помощи нее.
Автор: Улитка имеет слишком маленькую поверхность тела при таком весе, чтобы планировать. А нить слизи должна быть очень большой. Вспомните, какие пауки летают на паутине? Только очень маленькие. Улитка же будет как дробинка. Мягкие кораллы сохранились в неоцене. Вымерли мадрепоровые, но горгонарии, например, можно встретить. Пока, правда, я не слишком разрабатывал рифостроителей неоцена, кроме сидячих червей. Есть набросок коралловых губок, покрывающихся слоем известковых водорослей, но пока он не доведён до конца.
Антон: Значит, для улитки остается один выход - стать маленькой как дробинка. Такие улитки вроде бы есть. Хотя, стоп! Это же наверняка потомок гиганта ахатины. Таким образом, летать может только молодь? Во всяком случае, у пауков так.
Автор: А будет ли? Надо ли?
полная версия страницы